Сообщений в теме: 11

[Шурик]

Периодически встречаю интересные байки о съемочном процессе, рассказанные непосредственными участниками. Хочется поделиться, тем более можно все это проиллюстрировать фрагментами или фотографиями. Это не всегда смешные истории, но всегда интересные.
Вот история от пианиста Игоря Назарука (если вы не всегда или не до конца читаете титры фильмов и эта фамилия вам ни о чем не говорит, то то могу напомнить он является одним из признанных виртуозов-пианистов, исполнитель огромного количества фортепианных партий, звучащих в советском кинематографе. Сотрудничал с Э.Артемьевым, А.Рыбниковым, И.Шварцем, А.Шнитке, В.Дашкевичем, Г.Канчели, М.Минковым, М.Дунаевским, А.Эшпаем и пр.).
Вот его ИСТОРИЯ ЛЮБВИ

Цитата

Шла работа над фильмом С. Соловьева «Мелодии белой ночи». Предстояло записать главный музыкальный эпизод картины, Концерт для фортепиано с оркестром, под фонограмму которого потом должны были снимать ключевую сцену. Музыку Шварца при всей ее открытости нельзя играть «с лёта», надо пропитаться ею… Исаак Иосифович заранее прислал мне ноты, чтобы я «взял музыку в руки».
Наступил день записи. Собрался и начал настраиваться оркестр, Шварц высказал последние пожелания, я еще разыгрывался… Вдруг к роялю с очень таинственным видом приблизились композитор и режиссер. Сзади чуть угадывался еще кто-то. Сергей Александрович с обычным своим лукаво-простодушным видом сказал:
- Игорь, как ты отнесешься к тому, что на записи рядом с тобой посидит исполнительница главной роли? Она будет сниматься под твою фонограмму, и ей надо бы приглядеться к твоим рукам, движениям и прочему…
- Да пожалуйста, – легкомысленно ответил я.
- Тогда познакомься – Комаки Курихара.
И Соловьев сделал шаг вбок.
… За ним стояло НЕЧТО… Не некто, а именно НЕЧТО…Нереально-фантастическое, с волной черных волос, немыслимо-распахнутыми каштановыми глазами и невообразимо-жемчужной улыбкой. Существо лучезарно улыбнулось еще шире и радостнее и прошептало по–русски «Здравствуйте, Игори!»… и скромно поклонилось… Я не помню, что я там пролепетал, пробормотал то ли по-русски, то ли по-английски, потом, опомнившись, кинулся за стулом… «Эээ…мэээ… вот, присаживайтесь… да…эээ… пожалуйста…вам удобно?» - «Боршое спасибо!» - и опять поклон… Я вспомнил, что на улице дождь, у меня несколько брызг на брючине, и совсем растерялся. Помню, что подошел Шварц и, довольно улыбаясь, сказал:
- Теперь ты сыграешь это потрясающе…
- Исаак Иосифович, ну как же… хоть бы предупредили, – говорю.
- Давай, давай! – и хитро улыбнулся…
Запись прошла отлично, оркестр ушел… Соловьев попросил остаться и посмотреть кусок изображения, под который потом надо было записать маленький сольный фрагмент на рояле. Тогда картинку показывали еще с кинопленки на экран в студии. Мы стали рассаживаться, я поставил стулья для Соловьева и Шварца, сам решил, засидевшись, постоять, и спросил: «А Комаки тоже сядет? А где она?» Дальше происходит невероятное. Краем глаза вижу, что кто-то сзади подставляет мне стул. Оглядываюсь – СТУЛ МНЕ ПОДСТАВЛЯЕТ КИНОЗВЕЗДА КОМАКИ КУРИХАРА!!!!!!! И опять ослепительная улыбка, ласковая, искренняя… И – «пожаруйста!» Я совершенно ошалел, заметался, залепетал: «Что вы, Комаки, не надо, что вы… Вот вам стул, вот… я уже поставил… Спасибо… извините… присаживайтесь»…..
Мы ждали, пока в проектор зарядят нужное изображение. Я сидел, совершенно обалдевший, между Шварцем и Курихара… Вдруг Исаак Иосифович наклоняется ко мне, и, скосив уголок рта, заговорщическим тоном мурлычет:
- Начинай за ней ухаживать.
Я остолбенел еще больше.
- Исаак Иосифович, - шепчу, – вы с ума сошли!!! Кто я и кто она!
- Давай, я тебе говорю…
- Да вы что??? Она же суперстар, я молоденький пианистик…
- Ты ей нравишься.
- Да с чего вы взяли?
- Ты ничего не понимаешь. Послушай меня, старого ловеласа.
- Вы хотите, чтобы меня завтра в КГБ вызвали?
- Для настоящего чувства нет препятствий. В крайнем случае мы с Соловьевым тебя вытащим.
В этот момент включили изображение…
Вот и все…

[Шурик]

ПРАВДИВЫЕ КИНОИСТОРИИ ОТ НАЗАРУКА: ЖИЛ ДА БЫЛ БРАДОБРЕЙ - СЛЕГКА ЕВРЕЙ

Самая веселая работа всех времен была на записи музыки к "Мэри Поппинс, до свидания!". Непрестанные хохмы, анекдоты, байки, подколы и прочее в духе бесшабашных музыкантских компаний.
Собрались записать песенку "Жил да был брадобрей, на земле не найти добрей...". Петь должны Таня Воронина и Паша Смеян. Вдруг звукорежиссер Юрий Рабинович говорит:
- Да, нечасто собираются в микшерской сразу столько выдающихся сынов земли Израильской - Максим Дунаевский, Наум Олев (поэт - И.Н.), Юрий Рабинович, Павел Смеян...
- Здрасте! - говорит Паша. - Я не еврей.
Все ржут.
- Да ты что! - деланно удивляется Юра. - Тогда марш к микрофону работать!
Таня и Паша становятся к микрофонам.
- Внимание! - командует Рабинович. - Даю фонограмму. Репетируем!
Пошла инструментальная фонограмма. Таня поет первую фразу:
- Жил да был брадобрей...
Смеян вдруг отталкивает ее от микрофона и продолжает:
- Брадобрей был слегка... еврей!...
Запись застопорилась на полчаса, потому что все в микшерской валялись под стульями...

[Татьяна Статнова]

Что с того, что ты еврейка,
Что с того, что я не жид?
Ради глаз твоих горячих,
Даже выучу иврит,
Отпущу подлиньше пейсы,
Перекрашу, закручу,
Но тебя, моя царица,
Никуда не отпущу.
Так что поосторожней, я теперь спец по евреям.

[Шурик]

Татьяна Статнова (19 Ноябрь 2013 - 21:38) писал:

Так что поосторожней, я теперь спец по евреям.

В Jewish Defense League не состою, но и считаю невозможным быть злобным антисемитом, постоянно смотря голливудские фильмы и слушая хорошую музыку. В Голливуде ведь если не итальянцы правят, то евреи, причем все из наших бывших. Так что я тут не разделяю по национальностям. Одинаково хорошо отношусь к Левинсону, Зоненфельду и Гибсону.
ЗЫ: возвращаясь к нашим баранам из Мэри Поппинс - кроме перечисленных евреев там плодотворно поработали евреи Гердт и Подгородецкий, русские Голутвин, Скобцева, Тобаков и чета Ворониных, хохлы Удовиченко, Андрейченко, Назарук и Смеян, грузин Квенихидзе, эстонец Ульсфак. Национальную принадлежность остальных трудно определить, да и не нужно.

[Шурик]

ПРАВДИВЫЕ КИНОИСТОРИИ ОТ НАЗАРУКА: "ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОМА СОЙЕРА", ИЛИ КАК МЫ ОЧЕНЬ РАЗГУЛЯЛИСЬ. А КОНЬЯК КАКОЙ БЫЛ?

Делали музыку к к/ф С.Говорухина "Приключения Тома Сойера". Композитор - Валерий Зубков, будущий автор музыки к "Будулаю"...Большой музыкальный эпизод - сцена прибытия парохода, на котором играет негритянский джаз-банд - записали под изображение. Ансамбль разошелся, я закрывал рояль, но тут пришла Лариса Долина, попросила помочь разучить вокальную партию для этого эпизода. Мы сидим за роялем... вдруг из микшерской раздается ругань режиссера: "Ты же видел картинку! Там же банджо крупным планом! Что теперь мне, дураком до конца жизни оставаться? И там поют все! А кто у тебя петь будет? Одна Долина?"
Оказывается, в ансамбль не был вызван исполнитель на банджо, самом характерном для той музыки инструменте. Зубков что-то не очень связно говорит, поняв, что оплошал. Музыкальный редактор, всегда приходивший на запись в подпитии, прорычал, икнув:"А тут недалеко живет банджоист... банджист... банджмейстер... можно вызвать." - "Так вызовите, ё-моё!!!" - кричит Говорухин...
Через полчаса в студию с трудом протискивается гигантский по высоте и ширине знаменитый музыкант и актер Костя Кужалиев с банджо. Говорухин быстро уходит в микшерскую и возвращается с кейсом. Достает бутылку коньяка, три маленькие фарфоровые стопочки, расставляет сокровища на дирижерском пульте и разливает по 30 граммов.
- Так! Лариса, Игорь, Костя, идите сюда!
- А я-то причем, Станислав Сергеевич? - спрашиваю.
- Иди! Сейчас будете все петь джаз, а Косте дам 50 граммов за совмещение. Нужно будет полностью расслабиться.
- С Долиной?? - ужасается Костя.
- С Долиной?? - хриплю я.
- Это не Долина, а толстуха.
- Я толстуха? - стальным голосом звенит пышнотелая Лариса.
- Да не вы, а черная тетка на экране. А тебе, - говорит режиссер стоящему рядом композитору, - ни грамма не налью в ближайшие пять лет!.. Ребята, разгуляйтесь по полной!!!
Долина облегченно усмехается. Мы хлопаем по 30 граммов, становимся магическим треугольником вокруг микрофона - Громадный Костя с банджо, эффектная пышногрудая Долина, я... на экране пошла картинка, запустили фонограмму... и мы ОЧЕНЬ РАЗГУЛЯЛИСЬ, все это звучит в фильме.
Кончилась фонограмма... тишина... Тихий, несчастный голос Зубкова:
- А коньяк какой был?...

[Татьяна Статнова]

Это точно, не подмажешь, не поедет, не подскажешь, не свезут.

[Шурик]

Тогда разбавим говорухинский коньячок водочкой от В. М. Шукшина:
Когда Леонид Куравлев снимался у Василия Шукшина в фильме «Живет такой парень» в роли Пашки Колокольникова, режиссер попросил, актера немного заикаться, так как, по мнению Шукшина персонаж от этого только выигрывал. Куравлев так и сыграл. Примерно через полгода Леонид Куравлев встретил на студии Василия Шукшина и поинтересовался как дела с кинокартиной. «Вот как раз сегодня сдавал фильм в Госкино – ответил Шукшин. – Так вот кто-то хвалил, кто-то ругал, а один чиновник даже сказал: “Товарищи, обратите внимание, как мастерски режиссер использовал природный недостаток актера Куравлева – его заикание!”»

[Шурик]

Композитор Владимир Комаров рассказывает:
«Бывалый музыкант»

Однажды в Доме композиторов в рамках «Симфонических собраний» проходил концерт современной музыки в исполнении Государственного оркестра кинематографии. В программе была и моя симфоническая поэма «Евпатий Коловрат» с большим количеством видовых ударных инструментов. В арсенале оркестра некоторых из них не оказалось, и Сергей Скрипка – художественный руководитель – воспользовался частной коллекцией бывшего барабанщика – пенсионера Леопольда Соломоновича. В знак благодарности Сергей Иванович доверил старейшине участвовать в исполнении моей поэмы: сыграть соло на там-таме (всего один удар) в самом ответственном моменте произведения!
На репетиции все получилось, как я задумал: кульминацию завершает судьбоносный звук там-тама, и на его затухании альты и виолончели в унисон играют древнерусский знаменный распев и музыканты поют его с закрытыми ртами. Тихий трагический финал…
Надо сказать, что основным видом деятельности этого специфического оркестра всегда являлась запись киномузыки. Даже оплата оркестрантам зависела от количества записанных минут. Некоторые музыканты в молодые годы Леопольда Соломоновича ухитрялись брать на запись секундомеры, называя их на своем жаргоне «башлемерами» (башли, жарг. – деньги).
Выступления с концертами серьезной музыки начались значительно позже, особенно с приходом С. И. Скрипки.
Итак, исполняется моя поэма. Дирижер ловко претворяет в жизнь авторский замысел, умело справляясь с самыми сложными моментами партитуры. Оркестр вдохновенно подходит к кульминации. Наступает время философского удара в исполнении ветерана оркестра.
Сергей Скрипка трепетно подводит оркестр к драматической вершине поэмы и ярким жестом показывает, что настало время Леопольда Соломоновича. Но тот на глазах взволнованного слушателя разводит руками и говорит вслух:
– А у меня ничего нет!..
Сергей Иванович склоняется над партитурой и, сдерживая хохот, продолжает дирижировать финал без там-тама. Когда пришло время знаменному распеву, струнники замычали что-то несуразное и так затрясли от смехасмычками, что уже было не до мелодии – лишь бы закончить!..
В зале просто от души смеялись. Трагическая кульминация превратилась в комический номер…
Когда все закончилось, мы с дирижером подошли к «виновнику торжества» и Сергей Иванович, стараясь быть серьезным, укоризненно спросил:
– Что же вы, Леопольд Соломонович, не ударили по там-таму, когда я вам показал?– А у меня в нотах была пауза!
– Ну, хорошо, пауза! Но зачем же на весь зал говорить, что у вас ничего нет?
– Я этого не говорил!
– Как же так! – вмешался я. – Концерт записывали. Можете послушать!
– А! Так нас писали! – обрадовано воскликнул бывалый музыкант, – Значит, нам забашляют!
Москва, 19 июня 2012 г.

[Шурик]

Очередная байка от Игоря Назарука:
В 1982г. С.Ф.Бондарчук снял грандиозную картину "Красные колокола-2" о событиях октября 1917 года. Фильм делался к 65-летию революции, конечно, с невероятной помпой, с открытым финансированием по распоряжению ЦК КПСС и всем, что только пожелает режиссер. Музыку написал наш выдающийся мэтр Г.В.Свиридов. Запись проходила также ужасно помпезно, в духе эпической значимости происходящего в свете историческо-событийного грандиозо и т.д и т.п. Оркестр сидел благолепно-тихо в сознании этой значимости... И вот начали репетировать. Дирижировал Эмин Хачатурян. На экране появились судьбоносные действия восставшего флота, начался штурм Зимнего, которого в действительности не было, изобразились дружно гребущие на шлюпках матросы (никаких шлюпок в истории тоже не было в помине), и зазвучала бесподобная в своей решительной красоте главная тема... Трам-тада-дам!!! Трам-тада-дам!!!...
Сверху раздался голос музыкального редактора:
- Эмин Левонович, Георгию Васильевичу не нравится. Надо еще выразительнее.
- Что нам изменить? - спрашивает дирижер.
Молчание...
- Сыграйте еще раз.
Оркестр играет с еще большей экспрессией. Опять голос редактора:
- Георгий Васильевич говорит, что мало энергии, надо еще мощнее, увереннее. Сыграйте еще раз, пожалуйста.
Оркестр играет как извергающийся вулкан...
Молчание.
Хачатурян говорит:
- Куда же еще выразительнее? Оркестр просто ревет!
Молчание. И вдруг громкий скрипучий голос самого Свиридова:
- Что ж тут непонятного? Это же эпохальное событие! Масса восставшего народа, солдаты, матросы!!! Революционные матросы гребут на шлюпках!!! Раз-раз... Тема - трам-тада-дам!!!!! Матросы, понимаете, черт возьми!!!! - (и гаркает на весь зал) - ЭТО ЖЕ НЕ ПРОСТО ТРАМ-ТАДА-ДАМ, ЭТО ЖЕ ....ТВОЮ МАТЬ!!! .....ТВОЮ МАТЬ!!!!!!!!!!
Дирижер и оркестр опешили... И в воцарившейся тишине голос первого трубача Миши Зенюка:
- Вот так бы сразу и сказал.

[Шурик]

Композитор

Пожалуйста Войдите или Зарегистрируйтесь для того чтобы увидеть скрытое содержание

пишет:

Чем думают юристы кинокомпаний (если они вообще думают)? Вот такой шедевр мне прислали из одной московской конторы. Одна из самых ярких цитат:

"9.4. Заказчик имеет право приостановить исполнение своих обязательств по Договору или расторгнуть настоящий Договор в одностороннем порядке, предупредив об этом Композитора за 3 (три) календарных дня до даты расторжения, в случае:
...9.4.8 в случае наступления обстоятельств, повлекших полную или временную невозможность участия в производстве Фильма Композитора (включая, но не ограничиваясь, несчастный случай, тяжелая болезнь, смерть), и непосредственно влияющих на нарушение Композитором условий и сроков производства Фильма; при этом Композитор обязан уведомить Заказчика в письменной форме о наступлении таких обстоятельств с указанием причины в течение 3 (Трех) рабочих дней."

[Шурик]

Сегодня хочу поделиться очередной историей от музыканта оркестра Госкино Игоря Назарука, на этот раз о выдающемся кинокомпозиторе Эдуарде Артемьеве:


На этом фото знаменитый кот Эдуарда Николаевича Артемьева. Знаменитый вот почему: однажды Э.Н. купил очень дорогой магнитофон АKAI, стоивший дороже машины. Кот, вдохновленный теплом и неповторимым запахом японской техники, пристроился там спать, но однажды в расслабленности "подпустил" внутрь аппарата. Магнитофон вышел из строя, пришлось его чинить за большие деньги. Починить починили, но запах остался навсегда... Поскольку продать девайс было невозможно, Артемьев отправил его на дачный чердак. Может быть, он там еще стоит...

[Шурик]

Из серии баек Игоря Назарука "Живая киномузыка. Оркестр кинематографии". (Истории истинно происшедшие).
Давным-давно оркестр кинематографии работал в здании Центральной студии документальных фильмов в Лиховом переулке. Был большой зал, в котором записывали музыку, ударные инструменты располагались на невысоком подиуме для лучшего звучания. Изредка в зале случались партийные и профсоюзные собрания студии, для таких случаев, конечно, наличествовал белоснежный гипсовый бюст В.И.Ленина на красном постаменте на колесиках. В обычные дни вождь всех угнетенных грустно пылился в полумраке на подиуме ударных у стены среди барабанов, колоколов и литавр...
...Была запись, которой руководил сердитый подслеповатый дирижер Давид Семенович Штильман. Играли эпизод с большим количеством ударных. Исполнителей не хватало. Штильман остановил оркестр и раздраженно спросил:
- А где большой барабан?
Знаменитый концертмейстер ударных, размеренный, ироничный Семен Аронович Шихман спокойно сказал:
- Давид Семенович, у нас больше нет людей. Все заняты.
Штильман прищурился:
- Как нет? Вон же за колоколами стоит человек, ничего не делает. Почему он не играет? Там же всего один раз стукнуть в большой барабан!
- Он не будет стучать.
- Почему?
- Это противоречит его жизненному кредо.
- Семен, перестаньте говорить ерунду! Пусть играет!
- Он не будет.
- Тогда пусть его уволят!!!
- И уволить его нельзя.
- Да что за чушь? Что это за болван?
- Это не болван. Это Владимир Ильич Ленин. - Шихман обнял бюст за плечи и выкатил его из-за колоколов...
Дирижеру стало плохо...
А Семен Аронович здравствует и поныне, ему 91 год, отличная память и по-прежнему великолепное чувство юмора.

Сообщение отредактировал Шурик: 14 Июль 2014 - 15:08